Публикации

This paper provides new theoretical implications for the concept of social embeddedness as one of the main objectives for business relations. Previous studies have considered social embeddedness as an external factor to market exchanges that forms outside of economic relations; in other words, embeddedness appears as an incidental product of market interactions. Here, I propose that social embeddedness is being intentionally constructed by market actors as an integral part of a business process. This view is developed by a theoretical adaptation of studies in relational marketing and the sociology of valuation. Relational marketing shows that interfirm relations have additional value for businesses and can educate market practitioners to intensify social interactions. Valuation studies explain the process of value creation for end goods, and this explanation is applied to interpreting the value of interfirm relations.

For the empirical validation, I focus on the field of global value chains because the global coordination of business interactions requires an explicit discussion of relational characteristics. The research is performed using a qualitative design. The empirical part consists of 13 months of participant observation as a sales manager in a Russian global value chain that works in fast-moving consumer goods and consumer electronics. Also, 33 deep semistructured interviews were conducted with employees of the global value chain. Data analysis is performed within a grounded theory perspective. The empirical section demonstrates that the proposed vision of embeddedness as an integral and desirable part of a business process is applicable to firm practices. Economic actors participate in permanent valuation processes to maintain a common interpretation of interfirm relations; they conceptualize business ties as an important source of market value.

Данная статья является рецензией на книгу «Radical Markets: Uprooting Capitalism and Democracy for a Just Society» («Радикальные рынки: обнажение корней капитализма и демократии во имя справедливого общества), написанную Эриком Познером и Гленом Вейлом и опубликованную в 2018 г. Э. Познер является известным профессором права в Чикагском университете, его работы посвящены международному праву и международным отношениям, договорам и теории игр в праве. Г. Вейл работает ведущим исследователем в Microsoft Research (подразделение корпорации Microsoft), преподаёт проектирование цифровой экономики в Йельском университете. Книга «Radical Markets…» посвящена поиску решений проблем неравенства и стагнации. Авторы заявляют, что для их преодоления необходимо комбинировать теоретические решения «левых» и «правых», которые позволят создать институциональное устройство, максимально отвечающее принципам рынка — свободе, конкуренции и открытости. Рынок как реализация названных принципов признаётся лучшим средством для обеспечения равенства и экономического роста. В книге рассматриваются пять относительно независимых сфер с единым источником ограничений — монополиями. В каждой главе предлагается решение для одной сферы, которое установит свободную конкуренцию и разрушит монополию.

В рамках данной рецензии представлена точка зрения, согласно которой предлагаемые авторами рассуждения не являются теоретической комбинацией «правых» и «левых» теорий, а последовательно развивают «правую» либеральную традицию. Все предложения авторов книги основаны на принципах утилитаризма, маржинализма и неоклассической экономической теории. При этом найденные авторами решения проблем оказываются исторически уместными для обоих направлений, однако не являются преодолением теоретических противоречий между неолиберализмом и критической теорией, а в публичной политике — между либерализмом и республиканизмом. В первой части рецензии, после введения, даётся общее описание идей книги и метода, используемого авторами для решения поставленных задач. Во второй и третьей частях рецензии сделано подробное описание каждой главы в контексте сравнения проблематики либерализма, критической теории и республиканизма. В заключении обсуждается вопрос об эффективности поиска компромиссов между конфликтующими подходами.

В связи с изменениями возрастной структуры населения России в 2002 г. распределительная система, при которой выплаты текущих пенсий осуществлялись из налоговых отчислений от заработной платы работников, была изменена на распределительно-накопительную, в которой индивидам давалась возможность формировать индивидуальный пенсионный капитал и управлять им. В дальнейшем реформирование пенсионной системы было продолжено. Цель исследования – выявление того, как на протяжении 2005-2018 гг. менялись оценки достаточности будущей пенсии, а также представления людей о стратегиях обеспечения приемлемого уровня жизни на пенсии, в целом и в разрезе социально-демографических групп? Для этого авторы используют данные о пенсионных стратегиях россиян, собранные в ходе ежегодного «Мониторинга финансового поведения населения России (2009-2018 гг.)» НИУ ВШЭ, а также данные за 2005г. «Мониторинга финансовой активности населения» (ЦИРКОН) и данные Инициативного исследования НАФИ в 2007 г. Несмотря на произошедшие демографические, экономические, и институциональные изменения, пенсионные стратегии людей не изменились в лучшую сторону, все меньшее число россиян полагает, что пенсии им будет хватать для жизни, также уменьшается число тех, рассчитывает на получение дополнительных доходов на пенсии, финансовые стратегии сбережений на пенсию так и не стали распространенными.

В статье представлен сравнительный анализ освещения пенсионной реформы на трех российских телеканалах, – Первом канале, Дожде и RT. Обсуждение пенсионного вопроса было проанализировано за период с 16 июня 2018 года, когда соответствующий законопроект был внесен в Государственную Думу, по 3 октября, когда он был подписан Президентом РФ и опубликован в окончательной редакции. Дискуссия о повышении пенсионного возраста на выбранных телеканалах имеет существенные различия. Первому каналу свойственно акцентирование внимания аудитории на преимуществах пенсионной реформы для населения, – до телеобращения Президента РФ депроблематизация более позднего выхода россиян на пенсию осуществлялась преимущественно федеральными чиновниками и «простыми людьми». После 29 августа в дискуссию включились представители регионов РФ, что отчасти может объясняться грядущими выборами. На Дожде, в отличие от Первого канала, активное участие представителей субъектов РФ в освещении пенсионной реформы не наблюдалось. Помимо обращения к «обычным людям» в дискуссию оказывается вовлечено экспертное сообщество, что, впрочем, также не гарантирует представленность альтернативных позиций ввиду преимущественно скептического отношения к законопроекту. Для ориентированного на внешнюю аудиторию RT характерна низкая интенсивность обсуждения пенсионного вопроса. В то же время телеканалом активно освещались общенациональные акции против повышения пенсионного возраста, что несвойственно ориентированному на поиск исключительно положительных сторон реформы федеральному каналу. Включение пенсионного вопроса в повестку дня на RT наблюдается в период выборов: низкая явка избирателей и поражение правящей партии в ряде субъектов РФ расценивается как результат повышения пенсионного возраста.

В статье рассматриваются основные положения и наследие концепции производства смыслов [sensemaking approach], предложенной Карлом Вейком в рамках организационной психологии и теории организаций. Производство смыслов представляет собой ретроспективное конструирование приемлемых объяснений происходящего и деятельности людей с целью их рационализации, или чуть более широко – придание смысла происходящему для снижения неопределенности. Для этого, как утверждает Вейк, индивид задается двумя вопросами: «Что происходит? И что я должен в связи с этим делать?». Ответы на данные вопросы и последующие действия индивида зависят от семи характеристик производства смыслов: идентичности действующего, ретроспективности, исполнения, социальности, развертывания, сигналов и правдоподобия.

Вейк предлагает «культурную карту для понимания социального пространства» организации, а черпает вдохновение в анализе джазовой импровизации. Его пока что обделенные вниманием в России работы могут предложить инструмент для анализа как кризисных ситуаций, так и повседневных событий, в рамках которых произошла «потеря смысла». Идеи К. Вейка нашли развитие в исследованиях коммуникации, идентичности, языка, нарративов, власти и многих других аспектов деятельности организации, а также часто считаются основным источником процессуального подхода, проблематизирующего то, как происходит организовывание [organizing].

В статье анализируется, как потребители воспринимают свое место в рыночной системе на примере жителей Москвы. Эмпирической базой исследования послужили 54 глубинных интервью с московскими резидентами. Дизайн исследования выполнен в логике обоснованной теории. В анализе приводится экспликация трех ядерных категорий – презумпция вины продавца, (без)ответственность государства и проактивность потребителя. Данные показывают, что многое на рынке оценивается потребителями вне рыночной логики как таковой. В восприятии информантов есть обобщенный образ «продавца», отношение к которому складывается из повседневного опыта. Информанты, у которых был негативный опыт взаимодействия/конфликта, обвиняют представителей торговли. «Привычный» формат взаимодействия между потребителем и продавцом мыслится в категориях конфликта или соперничества. Напряжение в отношениях с продавцом способно разрешить государство, которое мыслится как сдерживающая сила. Спрос на защиту со стороны регулятора и осознание себя как уязвимой стороны на рынке подсвечивает виктимное положение потребителя. Характер противоборства между потребителями и продавцами мы концептуализируем как «потребительский цинизм». Потребительский цинизм – аналитическая категория, основанная на концепции П. Слотердайка, предполагает рутинное подозрение и разочарование. Цинизм парадоксальным образом рождают чувство защищенности и самоутверждения. Стремление вернуть ощущение контроля и избежать обмана провоцируют потребителя на ответные меры – проактивную потребительскую позицию. Реакции потребителей мы концептуализируем как индивидуальное сопротивление, цель которого «защищать» свои интересы и противостоять сложившемуся порядку в повседневных практиках. Потребительской максимой становится принцип «не разорись», работающий для финансово уязвимых информантов, а для более состоятельных – «не переплати». На основе данных интервью мы выделили три режима экономии: экономия как выживание, игра и калькуляция.

В настоящей статье анализируется влияние экономических и политических институтов на внимание ведущих печатных СМИ стран Большой двадцатки к политическим лидерам. На основе ресурса Factiva, содержащий тексты публикаций 35 тысяч СМИ из 159 стран мира, была собрана база данных о числе упоминаний лидеров стран в пяти ведущих изданиях всех стран Большой двадцатки за 2018 г. Кроме того, мы используем данные Institutional Quality Index для оценки качества институтов в изучаемых нами странах. Исследование выполнено с использованием теории глобального новостного потока и концепции политической персонализации. Мы показываем, что внимание к лидерам стран с хорошими экономическими институтами выше, чем к лидерам стран с плохими экономическими институтами. Однако связь с политическими институтами обратная: больше внимания получают лидеры стран с плохими политическими институтами. Кроме того, результаты показывают, что СМИ стран с более развитыми экономическими институтами реже упоминают лидеров стран с менее развитыми экономическими институтами. Но для различий в политических институтах ситуация обратная: СМИ стран с более развитыми политическими институтами чаще упоминают лидеров стран с плохими политическими институтами. Можно сделать вывод о том, что лидеры авторитарных стран стремятся участвовать в формировании повестки дня и добиваться более высокого уровня внимания к себе вопреки экономическим факторам. Настоящее исследование дополняет теорию глобального новостного потока указанием на то, что политические факторы имеют не меньшее значение в формировании международной повестки дня, чем экономические.

Во введении рассматривается современное состояние социологии труда и делается попытка выделить общие черты представленных в номере статей. «Новые исследования труда» практически не используют теоретические ресурсы индустриальной социологии XX века, но при этом стремятся удержать в фокусе внимания процесс труда и формы его организации в отличие от социологии профессий и занятости, концентрирующихся на рынках труда и карьерной мобильности. Наиболее релевантными теоретическими ресурсами для новых исследований труда оказываются традиции, лежащие за пределами дисциплинарных границ социологии,—марксистская теория стоимости, автономизм, фукольдианские исследования организаций. В отличие от обширной антропологической и социологической литературы, посвященной детальному эмпирическому описанию различных видов «работы» (work), новые исследования труда отталкиваются от вопроса, как конкретная работа встраивается в процессы производства стоимости и накопления капитала, становясь абстрактным трудом. При этом предполагается, что граница, отделяющая труд от не-труда, является одновременно результатом социальной борьбы за признание и артикулируется в объективном процессе производства стоимости. Таким образом, труд рассматривается как фундаментальная, «сквозная» категория капиталистического способа производства, несмотря на то что эмпирическое содержание «труда» оказывается исторически изменчивым. В первой части введения дается очерк теоретических традиций, на которые опираются новые исследования труда. Во второй части представлен экскурс в историю традиционной социологии труда и ее проблем. Вслед за ним вниманию читателя предлагается краткий обзор содержания номера.

В книге обосновывается идея социального перелома в современной России, вызванного сменой поколений. Развивается социологический подход к анализу поколений, построена их оригинальная классификация. Особый фокус делается на поколении миллениалов, вступивших в период взросления в 2000-е годы. Для сравнительного анализа поколений используются данные Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения НИУ ВШЭ (1994–2016 гг.). Обнаружены устойчивые значимые межпоколенческие различия в планировании семьи, использовании цифровых технологий, приверженности здоровому образу жизни, уровне религиозности, оценке своего субъективного благополучия и по другим социальным показателям. Выявлены случаи, когда миллениалы ускоряют ранее сложившиеся тренды, и случаи, когда они обеспечивают перелом этих трендов.
Книга завершается эссе о характерных чертах миллениалов и вызовах, возникших в ходе обучения нового молодого поколения.

Рецензии:

• Интернет-портал "Горький" 08.2020
• Интернет-портал "Горький" 09.2019

Буктрейлер          

Лекция "Миллениалы. Чем молодые взрослые отличаются от старших поколений?"

Представленная статья посвящена анализу мотивации труда россиян. В работе использованы взвешенные данные мониторинга РМЭЗ НИУ ВШЭ за 2006, 2009 и 2018 гг., репрезентативные для всего населения Российской Федерации. Выборка включает 25 101 респондента в возрасте от 16 до 75 лет независимо от текущего статуса занятости (т. е. в выборку были включены как занятые, так и неработающие, неработающие и не ищущие работу респонденты). Для выявления наборов доминирующих мотивов труда и групп респондентов, ориентированных на тот или иной набор мотивов, был использован факторный и кластерный анализ. Данные РМЭЗ НИУ ВШЭ свидетельствуют о том, что с 2006 по 2018 г. относительная важность различных мотивов труда практически не изменилась. На первом месте находился размер заработной платы, на втором – гарантированная занятость, далее шли удобный график работы, хорошие отношения в коллективе и условия труда. За рассматриваемый период для респондентов стали более важны гарантированная занятость, соответствие работы склонностям, хорошая репутация предприятия, хорошее социальное обеспечение и удобное расположение. Проведенный анализ позволил выделить среди респондентов группу, в большей степени ориентированную на условия труда, и группу, ориентированную на саморазвитие. Ориентация на условия труда более характерна для респондентов с законченным средним образованием, состоящих в браке, имеющих ребенка младше 18 лет; ориентация на саморазвитие – для людей с высшим образованием, не состоящих в браке и не имеющих детей. Явная взаимосвязь прослеживается между силой мотивации к саморазвитию и более высоким и активным статусом занятости (должность, высокая квалификация, высшее образование, официальная работа, наличие вторичной занятости), а также между ориентацией на саморазвитие и степенью удовлетворенности своей работой и условиями труда.

В работе рассматривается взаимосвязь демографических (гендер) и социально-демографических характеристик (доход семьи, культурный капитал), а также контекстуальных факторов (место проживания, специализация школы), личных образовательных успехов с образовательными притязаниями учащихся российских школ, т.е. с намерением завершить тот или иной уровень образования. Показано, как притязания школьников связаны с тем, какие образовательные результаты ожидаются их родителями. Отдельное внимание уделено тому, как образовательные притязания меняются после завершения обучения в школе. Использованы данные панельного исследования «Траектории в образовании и профессии» (ТрОП: http://trec.hse.ru/).

Каждый день мы сталкиваемся с результатами опросов общественного мнения — из них мы получаем основную информацию об обществе, в котором живем. Общественное мнение играет все бoльшую роль в современной политике, при этом остается непонятным, можно ли доверять результатам опросов. Как их правильно интерпретировать? О чем на самом деле говорят эти цифры? Помогают ли опросы общественного мнения развитию демократии? Являются ли опросы наукой или политической технологией? Для того чтобы ориентироваться в цифрах опросов, нужно обладать знаниями в области статистики, политической теории, социологии. Но главное — понимать, откуда взялось понятие «общественное мнение», как менялось его значение и способы его измерения и отчего в России оно исторически имеет особый смысл. О том, почему социология не занимается изучением общественного мнения, по каким причинам невозможна репрезентативность и как опросы сами участвуют в создании реальности, которую они измеряют, расскажет книга Григория Юдина. 

Социология труда уделяла пристальное внимание фабрике и офису в качестве физического и социального пространства, где непосредственно осуществлялся трудовой процесс, и работник сталкивался с управленческим надзором, контролем и властью. В статье проблематизируются новые децентрализованные формы организации труда на основе цифровых платформ, соединяющих самозанятых работников с заказчиками и потребителями их услуг. Быстрое распространение платформ во многих сферах экономики (от IT-сектора и креативных индустрий до бытовых услуг, служб такси и доставки) ставит на повестку дня задачи переосмысления сложившихся в рамках социологии труда концепций, трудового законодательства и моделей социальной политики. Как правило, организационная децентрализация обсуждалась в контексте повышения трудовой автономии работников. Однако благодаря информационно-коммуникационным технологиям становится возможной не только эффективная координация деятельности рассредоточенных в пространстве работников, но и жесткий алгоритмический контроль над ними. Существующие за пределами предприятия как в физическом, так и в юридическом смыслах работники, тем не менее испытывают постоянное влияние цифровых платформ на ключевые условия своего труда и занятости. В статье рассматриваются специфи ка и типы трудовых цифровых платформ, источники платформенной власти, формы алгоритмического управления, роль пользовательских рейтингов, а также основные направления дискуссий о регулировании платформенной занятости. Автор концептуализирует проблемы трудовой автономии и контроля с помощью двух идеальных типов платформ: маркетплейса и теневой корпорации.